Адмирал Нахимов: умереть, но не сдаться

Павел Степанович Нахимов... Это имя известно и всегда почитаемо в России, но для большинства оно связано, главным образом, с Синопом и обороной Севастополя в Крымской войне. И не все знают, какой не только героической, но и полной драматизма была жизнь этого славного сына Отечества...

Павел Степанович родился 23 июня (5 июля по н/ст.) 1802 года в имении Городок в Смоленской губернии. Его отец, секунд-майор Степан Михайлович Нахимов был уважаемым в округе помещиком, избранным предводителем дворянства. Пятерых сыновей, несмотря на свой чисто сухопутный чин и удаленность Городка от моря, Степан Михайлович определил в самое элитарное в то время учебное заведение – Морской кадетский корпус. Когда 13-ти летний Павел в 1815 году гардемарином поступал в корпус, два его старших брата были уже лейтенантами флота. Учеба давалась легко, отец гордился им и как бы пророчески любил говорить: «Из Павлушки выйдет храбрый воин». Старик не ошибся, но, к сожалению, ему не пришлось дожить до славы его сына, в которой он ни когда не сомневался.

В 1818 году унтер-офицер Нахимов, закончивший обучение в корпусе шестым, был произведен в мичманы флота и за свои успехи в учебе и незаурядные флотские качества определен для службы в Петербургский морской экипаж, а затем представлен для участия в кругосветном плавании на 36-ти пушечном фрегате «Крейсер». Такое назначение в то время было величайшей честью. Еще бы – только начинающий службу молодой офицер попадал под начало легендарного капитана 2-го ранга Михаила Петровича Лазарева, героя похода в Антарктиду, бесстрашного мореплавателя, поправшего заверения Джеймса Кука о совершенной недоступности прибрежных вод Южного материка.

Сложность похода и пример смелого, честного и справедливого, но и строгого командира с первых морских миль стали отличной школой для Нахимова, уже тогда по своим деловым качествам выделявшегося среди сослуживцев. Многие его биографы приводят случай из этого похода, показывающий отвагу, выдержку и высокую человечность молодого Нахимова.

«Крейсер» на подходе к Рио-де-Жанейро попал в шторм. Порывом ветра за борт выбросило матроса. Звучит команда «Человек за бортом!», корабль ложится в дрейф, за борт в штормовое море вывален катер. Первым из офицеров идти на спасение матроса вызвался мичман Нахимов. Катер отвалил от борта, матросы дружно налегли на весла, но шквальный ветер и сильный ливень не дали возможности приблизиться к утопающему и спасти его... Внезапно и корабль исчез из зоны видимости. А на самом корабле, так же потеряв из виду катер, после четырех часов ожидания и лавирования в районе поиска пришли к горестному выводу, что катер перевернулся, и люди погибли. Последовала команда о прекращении поиска и продолжении перехода. Но в это время с салинга раздался крик: «Вижу катер!». Это произошло в неожиданный мимолетный просвет ненастья, но этого было достаточно, чтобы корабль изменил курс на потерянный катер. А на катере промокшие и продрогшие люди, выбиваясь из последних сил, подбодряемые мичманом Нахимовым, не потерявшим выдержки и вселявшим в них своим спокойствием и уверенными командами надежду, не переставая гребли, не давая стихии перевернуть катер. Но вот и они в просвете увидели уже уходящий родной корабль – а это могло означать, что теперь их может спасти разве только воля Божия. И словно так оно и получилось. Но и сблизившись с кораблем, им еще раз довелось уповать на Божию волю – лишь только люди были подняты на борт, как налетевшей волной катер разбило в щепы. Этот случай на всю жизнь остался в памяти Нахимова, на всю жизнь сохранил он в своей душе глубокую благодарность к милосердию Божию. А салинговый матрос, заметивший катер, ежегодно получал от Нахимова денежное вознаграждение.

За безупречную и примерную службу Нахимов еще в походе был представлен к очередному воинскому званию – лейтенант, а по завершению плавания в 1825 году – был награжден орденом св. Владимира 4-й степени и двойным окладом жалованья.

Получилось так, что «кругосветка» на «Крейсере» практически навсегда связала жизненные пути этих двух замечательных людей Лазарева и Нахимова, беззаветно преданных Родине и Флоту. «Эти оба представителя нашего сословия, – писал в последствии их современник адмирал Шестаков, – были моряки-поэты. Энергическая природа сделала из них энтузиастов, презиравших собственные выгоды, считавших малодушием заботу о своих собственных нуждах, порицавших незнание дела наравне с другими пороками, смотревших на небрежное отношение к делу как на нарушение присяги, как на поступок бесчестный в высшей степени...».

После похода Лазарев принял в Архангельске новый 76-ти пушечный фрегат «Азов», в экипаж которого он включил и лейтенанта Нахимова. В 1926 году «Азов» совершил переход в Кронштадт, а затем вошел в состав Средиземноморской эскадры адмирала Гейдена.

1 октября 1827 года эскадра совместно с кораблями англо-французского флота в Наваринской бухте приняла бой с превосходящим их почти вдвое турецко-египетским флотом. Три часа длился жесточайший бой, закончившийся полным разгромом противника. Особенно отличился в бою фрегат «Азов», уничтоживший в этом бою пять турецких кораблей, в том числе и флагманский фрегат. Но и сам «Азов» вышел из боя с большими повреждениями – ядрами были перебиты все мачты, в корпусе зияли 153 пробоины, семь из которых были ниже ватерлинии. Экипаж потерял 24 человека убитыми и 67 ранеными. Подвиг экипажа «Азова» был отмечен высочайшими наградами. Лейтенант Нахимов за храбрость и умелые действия в бою был досрочно произведен в капитан-лейтенанты и награжден орденом св. Георгия 4-го класса, а от правительства Греции был пожалован орденом Спасителя. Высоко отмечен был и сам фрегат – он впервые в российском флоте был награжден кормовым Георгиевским Флагом и вымпелом, а название «Азов» предписывалось сохранять на флоте передачей его от отслужившего свой срок ветерана вновь строящемуся кораблю.

В 1829 году капитан-лейтенант Нахимов становится командиром захваченного у египтян 16-ти пушечного корвета «Наварин», а в 1832 году отзывается на Охтинскую верфь и вступает в командование строящимся фрегатом «Паллада». В 1834 году Нахимов по настоянию М.П. Лазарева переводится на Черноморский флот, которым Лазарев в то время командовал. В Севастополе он назначается командиром линейного корабля «Силистрия» и производится в капитаны 2-го ранга. В 1837 году за отличие в службе Нахимов производится в капитаны 1-го ранга и награждается орденом св. Анны 2-ой степени с императорской короной.

Нахимову 36 лет, за плечами 20 лет безупречной службы, почет, чины, награды... Но при этом абсолютный отказ от всех мирских благ – даже от комфорта берегового жилья, отказ от положенных длительных отпусков, от какого либо медицинского обслуживания и обследования. В результате – скопившийся годами букет заболеваний, несовместимых с дальнейшей службой. Положение со здоровьем сложилось настолько серьезно, что Нахимов в октябре 1838 года был вынужден уволиться со службы. Его увольнение было не совсем обычным – по ходатайству начальника Главного морского штаба светлейшего князя Меньшикова за заслуги перед отечеством капитан 1-го ранга Нахимов был уволен с сохранением полного денежного содержания и направлением на лечение в Берлин. Лечение продолжалось почти год. Но как только появились признаки улучшения, Нахимов снова на флоте, снова на своей «Силистрии». C нова успешные боевые походы, снова почет, чины, награды. В 1845 году контр-адмирал Нахимов командует бригадой кораблей, а свое пятидесятилетие в 1852 году встречает в ранге вице-адмирала и в должности командующего 5-ой флотской дивизии, кавалером многих боевых орденов империи.

18 ноября 1853 года произошло самое памятное событие в биографии Нахимова. В бухте Синопа по разработанному им до мельчайших подробностей плану морской баталии русские корабли сошлись в ожесточенной схватке с турецким флотом и береговыми батареями. В тот день шел сильный дождь и дул шквальный ветер. Как будто сама природа оплакивала этот последний бой парусных кораблей – «лебединую песню» всего военного парусного флота мира; как будто сама природа дала Нахимову возможность идти в последний бой под полными наполненными шквальным ветром парусами. Начавшийся в первом часу бой к пятому часу вечера закончился полным разгромом турецкого флота, потерявшего 13 кораблей и около 3000 моряков. Был пленен начальник турецкой эскадры вице-адмирал Осман-паша. Русский флот не потерял ни одного корабля. Да и потери в личном составе были несоизмеримы с турецкими – погибли один обер-офицер и 37 нижних чинов, 236 человек получили ранения.

О значении и высокой оценке этой победы можно судить по высочайшей императорской грамоте, жалованной Нахимову:

«... Истреблением турецкой эскадры при Синопе вы украсили летопись русского флота новою победою, которая навсегда останется памятною в морской истории.

Статус военного ордена св. Великомученика и Победоносца Георгия указывает награду за ваш подвиг.

Исполняя с истинною ревностью постановление статута, жалуем вас кавалером св. Георгия 2-й степени большого креста, пребывая к вам императорскою милостию нашею благосклонны».

Имя Нахимова сделалось народным, его засыпали письмами и подарками, ему посвящали оды. Сам же Нахимов Синопскую победу приписывал не себе, а адмиралу Лазареву, как создателю победоносного Черноморского флота, а самого себя представлял как орудие Провидения и благодарил Бога за дарование ему и его сподвижникам милости исполнить святость присяги.

И вот теперь он, прослуживший почти сорок лет на флоте, проведший 32 кампании, побывавший почти во всех морях нашей планеты, не проигравший ни одного сражения, вынужден сделать самое тяжелое в своей жизни – исполнить приказ по затоплению флота, которому безраздельно была посвящена вся его жизнь.

Флота нет, но война продолжается. И вице-адмирал Нахимов впервые в служебном смысле сходит на берег, чтобы принять командование над укреплениями южной стороны, а затем назначается помощником начальника Севастопольского гарнизона. И на берегу, как и на море, проявились его незаурядные командные и боевые качества. Он сразу же становится душой обороны, его видят на всех бастионах, в тыловых подразделениях, госпиталях, среди жителей осажденного города. Он доступен всем. Все в нем видят заступника и человека, общение с которым приносит людям веру и успокоение. Не признававший чопорности и «барства», он запретил матросам и солдатам снимать перед ним свои бескозырки, все к нему обращаются не по-светски или по-строевому, а просто по имени – Пал Степаныч. Все свое денежное содержание он, как и прежде, раздает людям. Раненые офицеры в госпитале знают, что фрукты и свежие овощи для них куплены на его личные деньги; бочонок сухого вина на батарею, где в жару было плохо с водой, прислан Нахимовым; вдовы и инвалиды в любой момент могут быть им выслушаны и всегда получить материальную или другую необходимую помощь. Офицеры и матросы знают, что там, где наиболее тревожно складывается обстановка, немедленно появляется Павел Степанович и будет не только руководить боем, но, если необходимо, то и сам в самый напряженный момент может принять в нем участие.

Так было 6 июня 1855 года на Малаховом кургане – Нахимов лично возглавил штыковую атаку. Труд, отвага, честность, бескорыстность, постоянная забота о подчиненных, верность присяге – вот те качества, которым он был верен всю свою жизнь, которые наиболее ярко высветились в дни Севастопольской обороны. Но мало кто знал, что за внешней простотой, доброжелательностью, бравадой и веселым нравом Нахимов скрывает тяжелейшие физические муки. Обострились старые болезни, усиленные четырьмя полученными в боях на бастионах контузиями, участились острые нестерпимые боли, доводившие Нахимова до глубоких обмороков. Медики категорично настаивали на постельном режиме, но, постоянно заботясь о здоровье и благе других, Нахимову как всегда было некогда заниматься собой. Да и как мог в эти драматичные дни обороны Севастополя оказаться на койке человек, ставивший всю свою жизнь честь и служебный долг превыше всего. Как в святыню, верили в него защитники города. «Пока с нами Нахимов – не видать врагу Севастополя!» – так по воспоминаниям современников говорили матросы и солдаты.

30 июня (12 июля по н/ст.) 1855 года. Колокольный звон единственной в разрушенном и сожженном Севастополе церкви известил о смерти Павла Степановича Нахимова, смертельно раненного за два дня до этого на Корниловском бастионе. К скромному домику, где покоился его прах, потянулся прощальный поток защитников и жителей Севастополя. Адмирал Нахимов (это звание он получил за три месяца до смерти) лежал в углу маленькой комнаты под склоненными над ним тремя Андреевскими Флагами. Четвертым, изодранным пулями и обгоревшим в боях Флагом его флагманского корабля «Императрица Мария», было накрыто его тело. На столе лежали его ордена и среди них последний, полученный за Севастополь – орден Белого Орла...

Адмирал Нахимов был погребен рядом с адмиралами-черноморцами М.П. Лазаревым, В.А. Корниловым и В.И. Истоминым. У «могилы четырех адмиралов», как назвал ее народ, был впоследствии возведен собор св. Александра, так же больше известный в народе как «Собор четырех адмиралов».

Смерть Нахимова стала всеобщим горем. «Ангел-хранитель покинул Севастополь. Дни Севастополя теперь сочтены» – так после его смерти невольно думали и говорили его защитники. Севастополь продержался еще два месяца...

Кто знает, может быть смертельно ранившая Нахимова штуцерная пуля – это тоже дар Провидения, тоже дар судьбы, освободивший его не только от тяжелых физических мук, но и от еще более тяжелейших душевных, связанных с затоплением флота и неизбежным падением Севастополя, которое он вряд ли смог бы пережить. Судьбой ему было предназначено уйти из жизни, как и подобает воину, – в строю и на поле боя. Уйти, ни разу не изведав в своей продолжительной и славной флотской жизни горечи поражения...

Долгие годы память Нахимова была в разное время увековечена названиями боевых кораблей, памятниками, наградами его имени. В наше время в России его имя с честью носит подготовительное военно-морское училище – «Нахимовское училище».

Юным нахимовцам, как и всему офицерскому составу флота и армии имя адмирала Нахимова всегда должно быть достойным для подражания примером, Привить и воспитать в себе те основные качества, которые были присущи Нахимову – величайшее чувство долга и чести, честность и истинный патриотизм, преданность флоту, постоянная и не формальная забота о подчиненных, бескорыстность и высокая трудоспособность, – это значит возвысить себя над обывательством и рутиной, стать достойным гражданином и защитником Отечества, верным воинским традициям и доброй памяти славных святых имен в героической истории нашей Родины.

pobeda.ru